✅ ДЕВКА-БЕЛКА. Были-жили старик со старухой. У их было три доцёри. А жона-. то...

✅ ДЕВКА-БЕЛКА

Были-жили старик со старухой. У их было три доцёри. А жона-
то померла. Жили-пожили, сделался старик хворый. А в лесу
сами. Этих девок он и послал на сопку. А на сопке бал-баны
живут.
Девки обулись, оделись и пошли. Пришли на сопку, а бал-
баны пляшут, а балбаны говорят:
— Старик, если с большей доцерью ноць переспит, тогда
поправится.
И пошли три сестры в чум. А младшая сестра старшую сестру
раз толкнет, да другой пихнет.
— Вот, — говорит, — отец дорбстил тебя с ним ночь спать.
Ну, пришли в свой чум, старик и спрашивает:
— Что балбаны сказали?
— Ну что балбаны доброго скажут: если с большей дочерью
ноць переспишь — будешь здоров.
Старик и говорит:
— Если я помру, кто будет вас кормить и поить, а если
я оправлюсь, вы будете сыты и обуты.
Ну, ночь переспали — никоторый перст у него не болит.
Вышел на улицу, лямку надел, чунку поволок. Три дня проходил,
полну чунку наклал всякого промыслу. Девки рады стали
— чунка полна. Новы лупят, новы зверью шерсть теребят.
Пили-ели, сколько хотели.
Прожили месяц, и старик опять захворал пуще прежнего.
Послал он доцерей к балбанам. На сопке балбаны скацут. Скакали,
скакали и говорят:
— Старик, если с средней доцерью ночь переспит, тогда
оправится.
Пошли девки в чуму. Младшая дочь среднюю дочь раз
пихнет, да другой пихнет.
— Отец вас выростил вместо жон держать, — говорит.
Пришли к чуму, отец спрашивает:
— Что балбаны сказали?
Младшая дочь говорит:
— Балбаны и имя балбаны, це лё могут доброго сказать?
Сказали: если со средней доцерью ноць переспишь — оправишься.
Старик говорит:
— Если я помру, как будете? А я здоров буду, все у вас будет,
и мех и грех и пить-есть, сколько хотите.
Ну они ночь и переспали. На другой день старик оправился
— никоторый перст не болит. Обулся, оделся, лямку на383
ложил, чунку поволок. Три дня промышлял, полну чунку
приволок и птицы и зверю и рыбы. Все притащил — еды, мяса
— сколько хошь. Девки рады, нова лупит, нова сушит, нова
теребит. Пьют-едят, сколько хотят.
Через месяц опять старик занемог пуще прежнего. Созвал
дочерей, послал к балбанам.
Шли-шли, до сопки дошли, на сопке балбаны скачут.
Скакали-скакали и говорят:
— Если старик с младшей дочерью переспит — здоров будет.
Эта младшая дочь и говорит:
— Я, — говорит, — не вы, зачем я с отцом лягу спать?
Отец их спрашивает, что балбаны сказали, а она и говорит:
— Балбаны и имя балбаны, у их что хорошего сказать?
Если ты со мной ночь переспишь — здоров будешь.
— Если я помру, куда вы денетесь? Надо ночь спать.
Вот они отужинали. Вечер стал. Старшие дочери спать
лёгли. А эта девка сидит у огонецка — ницего не говорит.
Старик лежит — охает. И огонечек погас. Эта девка вышла на
улку и побежала. Бежала-бежала, к чужому чуму прибежала.
В чуму на правой стороне старик и старуха, а налево собацка
у огонька жарится. Вот старуха и говорит:
— Мы с тобой, старицок, парочкой спим, а собацке парочки
не было. Теперь и у собацки пара есть.
Да и постелила ей вместе с собацкой. Вот огонь и погас.
Собацка на двор выйдет и в чум зайдет и все бизджит, на
нее смотрит. Вот девка и пошла сзади. Собака бежит впереди,
а девка идет сзади. Бежали-бежали и добежали: стоит дом
трехэтажный, железна ограда. Ворота отворились — они в ворота.
Двери отворились — они в двери пошли. Вошли в избу
В избе народу много и гармони играют и песни поют. Собака
девку в горницу завела. Девка стала у кровати, а собака платье
собачье скинула и стала молодцом. В горнице перины пуховые
и подушки пуховые. Они и стали жить. Ну, ладно. Утром парень
опять собацью шкурку одел и пошел промышлять.
Ну, жили они так целый год. Вот у девки и родился парень.
Отец говорит:
— Ты парня с рук не спускай, никуда не отходи, что нать,
тебе все служанки сделают.
Вот она все парня держит, караулит. Вечер один долго отец
не приходил, надо согреть самовар, служанка не идет. Она взяла
парня, посадила к окну, сама самовар стала наставлять. Уголья
спускает, взглянула на парня, а парня нет. Туда, сюда — нет
парня. Вот она села да плачет, плачет... Пришол молодец, скинул
сббацью одежу. Она ему и рассказывает. А он говорит:
— Я тебе что сказал — парня с рук не спущать.
Ну, попили-поели сколько хотели да и легли на кровать
спать. Она спала-спала, пробудилась, а лежит она на цистом
болоте, снегом вся запала. Лесу кругом нету. Плакала она, плакала,
да и пошла. Шла-шла, вечереть стало. Впереди человек
на лыжах чунку волокет. Подошла она, а это ее отец. Он и говорит:
— Ой, ты бедна, ушла от своего чуму и маешься. Разве
я тебя кормить не могу? Садись в чунку, я тебя поволоку. Ты,
бедна, может, сутки не ела.
Она и села. Вот в лесу белка скацет, с дерева на дерево посвистывает.
Девка и говорит:
— Отец, белку ты застрель да дай мне на бабушку, я буду
играть.
Отец лямку снял, белку застрелил, ей шкуру на бабушку
дал. А она бабушки шить не стала. Она беличью кожарйну обо-
локла на себя, из чунки на дерево скоцила и пошла по деревьям
скакать белкой. До цистого болота доскакала и побежала
по цистому болоту, по белому снегу. Впереди видит два чума.
Один большой, а другой малый. Стоят чумы на железных чун-
ках, под железной крышой. От малого чуму старуха вышла на
улицу срать. Белка под подол запихалась и свернулась робе-
ноцком и меж ногами заплакала. Старуха подолы вздынула,
а меж ногами робенок. Она кричит:
— Старик, у меня робеноцек родился!
— Ну, родился, так будем рбстить.
Ну, старуха робеноцка взяла, сделала зыбку, стали рбстить.
А в большом чуму нежонатый самоедин молодой жониться
захотел. Хочет он такую взять, чтобы сердца с собой не было.
И берет жону из чужого чуму. Ну вот, свадьбу стали играть.
Созвали на свадьбу старика со старухой. Пошли все пир пировать,
а ета девка из зыбки встала, повыросла. Обулась, оделась
да и пошла к молодке в сани рыть. Рыла-рыла, все коро-
бья вырыла и нашла в одном коробке молодкино сердце. Ну,
как куричье яйцо. Она прижала и сердце выломала. А сама
побежала и в чуму в зыбку легла. Приходят старик и старуха
печальные.
— Вот беда, померла на свадьбе молодка!
Ну вот, время прошло, он все ладит жониться. Взял опять
из другого чуму молодку без сердца. Стали свадьбу играть.
Старик и старуха на свадьбу пошли, а она побежала, в санях
сердце нашла и выломала. Пришли с гостей старик и старуха,
одва не плачут.
— Вот беда, кака была молодка хороша и враз померла.
Ну, время идет, тот все жониться хочет. Да и стал думать
брать из своего чума. Да ету девку и засватал. Она посмотрела
на него, а это тот самый, что собацкой ходил. Он на нее посмотрел
и говорит:
— Ты и есть девка без сердца, тебя мне и надо! Ну, и обвен-
цались.