✅ ЯКОВ. Жил Яков. У него была жона Марфа. Они были сперва богаты, да она была...

✅ ЯКОВ

Жил Яков. У него была жона Марфа. Они были сперва богаты,
да она была така задорна: то ей дай, да друго дай, еще того
мало, купи запонку, того не достало — еще подавай. Болыпа
была у Якова мошна, да вся изошла. Нужной стал Яков. Тут-
ка Яков говорит:
— Пойду я, денег нету, а подати просют, пойду на лесину
повешусь, задавлюсь, — говорит, — докуль я стану жить? — говорит.
Пришол в лес, тюкнул лесину обухом, це ле зазилъцёло за
лесиной, тюкнул другой раз, да еще зазильцёло.
— Це, ле — говорит, — надо копать здесь.
И стал копать, и выкопал котел с деньгами. Он взял деньги
сколько ле в кошель наклал, пошол домой, и давиться не стал.
Пришол домой. Пришли к Якову, под окошком ревут:
— Эй, Яков, неси подати!
Яков деньги в кошель наложил, пошол в Управу. Там про
Якова бают.
— Яков, — говорят, — нужной, у его подати нецем дать. Про
Якова бают: богат был Яков — всем мил был, а нужной стал —
всем нёлюб стал.
Яков идет, тако близко ко столу подошел, деньги высыпал,
вси от стола отскоцили. Откуль у Якова столь денег?!
Яков расцитался, остатки в кошель склал. Опять Яков
богатый, опять стал жоне наряд заводить, жона стала опять
ходить нарядно, не хуже старостихи. Пришла к ей кума Степанида:
— Кума, — говорит, — бают, вы клад нашли? Откуль у вас?
А она ето:
— Нашли, нашли, кума!
А кума Степанида — бабке Евгении сказала, бабка Евгения
— тетушке Фетёнье, тетка Фетёнья — матке Евпрасеньи.
Тут-ка Яков стал жону звать по клад итти. Они ночью походить
стали по клад. А он напек блинов, да пирогов напек, да
блины-те да пироги и наклал по дороге, а в капкан запихал
щуку, а в мерёжу — зайца.
Вот с Марфой пошли по клад. Ночь темна, да блин да пирог
под ноги попадают. Марфа и говорит.
— Яковушко, откуль пироги-то да блины-то?
— Шли две туци, одна блинна, друга пирбжна, да столкнулись,
блины-то, да пироги-то и нападали.
Шли-шли, на мерёже заяц.
— Яков, пошто на мерёже заяц?
— А зайцу охота стала по воде поплавать, он поплыл, да
попал в мерёжу.
Шли-шли, стоит капкан, в капкане щука.
— Я куша, пошто в капкане щука?
— А охота ей стала по земли походить, она шла-шла, в капкан
попала. (Что Якутка ей заворацивает?!)
Они и дальше пошли, шли-шли, лесом шли, она и побаивается.
Учула — кто ле ревет.
— Якуша, кто ле ревет?!
— Это нашего барина церти бреют.
Достали котел и домой принесли. Тут и весть прошла, что
Яков клад нашол. Тут уже Якова стали призывать к барину.
А Яков подпись положил, что котел с угольем. Призвали его
к барину.
— Яков, правда ли, што ты клад нашол?
— Никак нет, благородие.
— Ты, — говорит, — брешешь! Позовите Марфу, жону.
Марфа подошла.
— Нашол, нашол, ваше благородие, нашол... Котору ноць
шли блинны да пирожны туци, они столконулись да нападали
пироги да блины, да еще когда в капкан щука попала, а в мерёжу
заяц попал, захотелось ему по воде поплавать...
А барин бранится:
— Глупа, ты, глупа! Каки-такие туци блинны, да пирожны?!
Как-так заяц в мережу попал, а щука в капкан?! Да ты ле
глупа, да ты ле дуром говоришь!..
— Не лучше вам, барин, помнится, как вашу милость церти
брили?
— Ах ты глупа, глупа, да у тебя деньги под пецкой. Пойдем
смотреть.
Ну пошли, а под пецкой котел с угольями. Ну, ее отправили
в сумасшедший дом, а Яков женился на молоденькой девици.