Живой мост.
Живой мост.
«Первым выстрелам в царствование Императора Александра Павловича суждено было раздаться на Кавказе. ... В 1805 году последовало вторжение персидских полчищ. Шах персидский Баба-хан поклялся «выгнать из Грузии, вырезать и истребить всех русских до последнего человека». Русских войск было всего 8000 человек, разбросанных по всему Закавказью. Главные силы персов - 40000 воинов наследного принца Аббас-Мирзы двинулись на Тифлис, грозя повторить ужасы нашествия 1795 года. Но на речке Аскерани кровожадная орда встретила неожиданный отпор. На ее пути встал слабый числом, но великий духом отряд полковника Карягина - 493 человека при двух орудиях (егери 17-го полка и Тифлисские мушкетеры). Четырнадцать дней - с 24 июня по 7-е июля - эта горсть храбрецов отбивала атаки 20 000 персов (к ним присоединялись еще и подкрепления) - а после прорвалась сквозь их кольцо, перевезя по своим телам, как по живому мосту, обе свои пушки. В строю осталось не свыше 150 человек. Четыре дня отряд держался на татарском кладбище в урочище Карагач, страдая от жажды, отбивая атаки и, в свою очередь, совершая отважные вылазки. В ночь на 28 июня внезапной вылазкой Карягин овладел замком Шах-Булах, где держался десять дней до ночи 8 июля, когда скрытно вышел оттуда, незамеченный персиянами. ... Инициатива «живого моста» принадлежит рядовому Гавриле Сидорову, жизнью заплатившему за свое самоотвержение».
Из издания: Потто Василий Александрович. Кавказская война в отдельных очерках, эпизодах, легендах и биографиях. Том 1-й. От древнейших времен до Ермолова. СПб.,1887
« Окольными дорогами, по горам и трущобам, отряду удалось обойти персидские посты так скрытно, что неприятель заметил обман Карягина только под утро, когда авангард Котляревского, составленный исключительно из одних раненых солдат и офицеров, уже был в Мухрате, а сам Карягин с остальными людьми и с пушками успел миновать опасные горные ущелья. Если бы Карягин и его солдаты не были проникнуты поистине геройским духом, то, кажется, одних местных трудностей было бы довольно, чтобы сделать совершенно невозможным все предприятие. Вот, например, один из эпизодов этого перехода, факт, стоящий одиноко даже и в истории кавказской армии.
В то время, когда отряд еще шел по горам, дорогу пересекла глубокая промоина, через которую невозможно было переправить орудий. Перед ней остановились в недоумении. Но находчивость кавказского солдата и безграничное его самопожертвование выручили и из этой беды.
Ребята! — крикнул вдруг батальонный запевала Сидоров. — Чего же стоять и задумываться? Стоя города не возьмешь, лучше послушайте, что я скажу вам: у нашего брата пушка — барыня, а барыне надо помочь; так перекатим-ка ее на ружьях".
Одобрительный шум пошел по рядам батальона. Несколько ружей тотчас же были воткнуты в землю штыками и образовали сваи, несколько других положены на них, как переводины, несколько солдат подперли их плечами, и импровизированный мост был готов. Первая пушка разом перелетела по этому в буквальном смысле живому мосту и только слегка помяла молодецкие плечи, но вторая сорвалась и со всего размаху ударила колесом по голове двух солдат. Пушка была спасена, но люди заплатили за это своей жизнью. В числе их был и батальонный запевала Гаврила Сидоров.
Как ни торопился отряд с отступлением, однако же солдаты успели вырыть глубокую могилу, в которую офицеры на руках опустили тела погибших сослуживцев. Сам Карягин благословил этот последний приют почивших героев и поклонился ему до земли.